Сегодня можно всё - Страница 21

— В идеале я хочу, чтобы земля и находящиеся на ней строения остались в моей собственности. Но так как это практически нереально, я прошу, чтобы мне возместили ущерб.

— Какой ущерб? — спросил адвокат.

— Я вложила в этот комплекс крупную сумму. Все расчеты у вас есть, — устало сказала Габриель. Она рассказывала это в сотый раз. — Если уж мистер Буртон воспользуется тем, что было мной сделано, пусть вернет мне мои средства!

— Так я не понял, что вы хотите: комплекс или деньги?

Габриель почувствовала, что начинает раздражаться.

— Вы думаете, у нас есть шанс получить комплекс? — поинтересовалась она.

— Шанс есть всегда, девочка, — наставительно сказал Вамбах.

— Отлично, тогда я хочу комплекс, — заявила Габриель.

— Ну, моя милая, вам бы стоило поумерить свои аппетиты… — протянул он.

— Так и я о том же говорю! Если комплекс вернуть нереально, пусть хотя бы отдаст мне деньги!

— А за что деньги-то? Ведь вы купили его не у Буртона.

Габриель не понимала, действительно ли старичок забывает то, что она ему сказала, или просто над ней издевается.

— Да, купила я его у другого человека. Но я вложила в стройку деньги. И хочу вернуть их.

— Я бы все же замахнулся сразу же на комплекс.

— Но вы же говорили, что это почти невозможно!

— Это говорил не я. Я всегда говорю, что нет ничего невозможного.

Габриель почувствовала, что разговор зашел в тупик.

— Я привезла все документы, которые вы просили, — решила она сменить тему.

— А я что-то просил?

— Но вы же утром мне звонили!

— Ах да! — воскликнул он, но Габриель показалось, что мистер Вамбах так и не вспомнил о своем утреннем звонке ей. — Я просто решил было, что у вас возникли… то есть могут возникнуть какие-то вопросы или вы захотите внести какие-то коррективы, потому вы и приехали так рано утром.

Габриель стойко перенесла замаскированное обвинение в том, что нарушила его утренний покой. Ей хотелось только одного: чтобы старичок от нее отстал. В суде она сумеет сама себя отстоять. В конце концов, дадут же ей слово!

— Хорошо, значит, нам нужна компенсация, — пробормотал он. — Вы знаете, что сначала дело предложат решить в частном порядке?

— Да, — подтвердила Габриель. Она уже интересовалась тем, как проходят подобные судебные разбирательства.

— Тогда вы должны знать, что адвокаты сторон встречаются и пытаются найти компромисс?

— Да.

— Кто представляет мистера Буртона?

— Эдвин Колдуэл.

— Как?! Мальчик уже выучился?! — искренне удивился Вамбах.

— Мистер Вамбах, Колдуэл практикует уже лет восемь.

— Подумать только! — воскликнул старичок. — Он совсем недавно проходил у меня практику. Как летит время! Я вот помню…

Габриель уже поняла, что ее визит затянется. И приготовилась слушать воспоминания своего адвоката.

Когда она уходила, было уже время ланча. Единственная по-настоящему ценная новость, которую удалось выудить у Вамбаха, заключалась в том, что слушания начнутся в понедельник. Так что у них оставалось два дня, чтобы все подготовить. И теперь Габриель спешила домой, чтобы проверить все счета от строительных подрядчиков. Работы было просто море! Но это ее очень радовало: она сможет отвлечься от грустных мыслей.

8

Габриель вылетела из зала суда, как ведьма на помеле. Она готова была рвать и метать! Эдвин Колдуэл как всегда оказался на высоте. Он легко и непринужденно выиграл процесс, который значил для Габриель все. Ему даже не пришлось прибегнуть к недостойным методам, и он умолчал о том, что Габриель рассказала ему в тот день, когда пришла просить о помощи.

Она снова и снова прокручивала в голове его речь и поражалась тому, как можно преобразить факты, чтобы даже то, что должно было бы принести вред Буртону, приносило пользу!

После этой речи Габриель почувствовала себя маленькой девочкой, которой самое место в песочнице. И поэтому неудивительно, что вся ее затея закончилась так печально. Несколько раз Габриель хотела вскочить и опровергнуть все то, что Колдуэл наговорил. Но понимание того, что это будет действительно детский поступок, останавливало ее.

— Мисс Кой, несомненно, хотела принести пользу своему родному городу, — заявил Эдвин. — Но дело в том, что у нее, к сожалению, оказалось слишком мало опыта в подобных делах. Мы не можем не признать, что приют для бродячих животных крайне необходим Гранд-Рапидс. Это варварство отправлять на живодерню собак и кошек. Я сам, когда потерял свою собаку, чуть с ума не сошел от мысли, что ее могли отловить как бродячую и… Я не могу даже сейчас спокойно думать об этом!

Габриель казалось, что каждое слово Колдуэла выжигается в ее мозгу раскаленным железом. Она помнила малейшие нюансы его интонации. Его жесты и мимика стояли у нее перед глазами.

Эдвин Колдуэл точно знал, что и как надо говорить. Он не постеснялся признаться, что очень любит свою Тойси. Он охотно рассказал о том, что Габриель лечила его собаку, но ни словом не обмолвился, что она же и сбила бедолагу-терьера. Также он охотно признавал, что Габриель вложила много сил и средств в этот комплекс, но задавал резонный вопрос: если человек не хотел вкладывать эти деньги, а мистер Буртон, несомненно, не собирался этого делать, иначе бы стройка была давно разморожена, почему же он должен их возвращать?

— Мы понимаем, — вещал Колдуэл, — что мисс Кой понесла огромные финансовые потери, но как бы я лично ни уважал ее целеустремленность, стойкость, внутреннюю силу и ум, которым эта молодая леди не обделена, она пострадает только из-за своего промаха. Мистер Буртон понимает, что теперь цена комплекса возросла. Поэтому, как только он заключит сделку, та часть, которая будет превышать первоначальную стоимость комплекса… — тут он назвал цифру, от которой у Габриель перехватило дыхание — это было почти в два раза больше, чем заплатила она, — мистер Буртон, конечно, передаст в фонд мисс Кой излишек.